ООО "БЕНУА" основано в августе 1995 года
ООО " "
учредитель Санкт-Петербургской Палаты Недвижимости
Жорж Сименон «Мегрэ у министра»
Стр. 1 | Стр. 2 | Стр. 3 | Стр. 4 | Стр. 5 | Стр. 6 | Стр. 7 | Стр. 8 | Стр. 9 | Стр. 10 | Стр. 11 | Стр. 12 | Стр. 13 | Стр. 14 | Стр. 15 | Стр. 16 | Стр. 17 | Стр. 18 | Стр. 19 | Стр. 20 | Стр. 21 | Стр. 22 | Стр. 23 | Стр. 24 | Стр. 25 | Стр. 26 | Стр. 27 | Стр. 28 | Стр. 29 | Стр. 30 |
ответил
утвердительно. В ту же секунду женщина в черном глянула на него, потом на
первую страницу газеты и снова на него.
— Полагаю, что должна разрешить вам
подняться, Господин Мегрэ. Второй этаж налево.
— Он давно живет здесь?
— В декабре будет одиннадцать лет.
— Его секретарь живет с ним? Она
хихикнула.
— Конечно, нет.
У Мегрэ создалось впечатление, что она
поняла его.
— Они часто работают до позднего
вечера?
— Часто. Почти всегда. Мне кажется,
что господин Маскулен самый занятой человек в Париже. Сколько времени надо,
чтобы только ответить на письма, которые он получает.
Мегрэ чуть было не показал ей фотографию
Бенуа и не спросил, видела ли она его, но вовремя удержался. Она, безусловно,
расскажет об этом Маскулену, а Мегрэ предпочитал пока не раскрывать свои карты.
— Вы связаны с его квартирой
отдельным телефоном?
— Откуда вы знаете?
Об этом нетрудно было догадаться: на
стене, кроме обычного аппарата, висел еще один, без диска.
Значит, она предупредит его о приходе
Мегрэ, как только они с Лапуэнтом выйдут на лестницу. Но это не имеет значения.
Он мог бы и помешать ей, оставив в привратницкой Лапуэнта.
На звонок откликнулись не сразу; чуть
погодя дверь открыл сам Маскулен и даже не дал себе труда разыграть удивление
при виде Мегрэ.
— Я так и предполагал, что вы придете
сами и именно сюда. Входите.
В прихожей кипы газет, журналов, отчетов о
парламентских заседаниях загромождали весь пол. В следующей комнате, которая
служила гостиной и выглядела ничуть не привлекательней, чем приемная зубного
врача, была та же картина. Маскулена, по‑видимому, не интересовали ни
роскошь, ни комфорт.
— Вы, вероятно, хотите взглянуть на мой
кабинет?
В его иронии, в манере как бы
предвосхищать намерения собеседника было что‑то оскорбительное, но
комиссар сохранял спокойствие.
Он ограничился колкостью:
— Вы, видимо, путаете меня с вашей
поклонницей, которая пришла к вам за автографом.
— Сюда, пожалуйста.
Маскулен распахнул обитую кожей дверь, и
они очутились в просторном кабинете с двумя окнами, выходящими на улицу. Две
стены были полностью заставлены полками с бумагами. Кроме бумаг, там стояли
книги по юриспруденции, как у любого адвоката, и на полу лежали кипы газет и
папок — как в каком‑нибудь министерстве.
— Знакомьтесь, мой секретарь Рене
Фальк.
Ему было не больше двадцати пяти. Хрупкий
блондин, с капризным, каким‑то детским выражением лица.
— Очень приятно, — пробормотал
он, смотря на Мегрэ так же, как Бланш в первую их встречу.
Как и она, он, должно быть, был фанатично
предан своему патрону и в каждом чужом видел врага.
— Документ при вас? Надеюсь, в
нескольких экземплярах?
— В трех. Два из них я попрошу вас
подписать, поскольку вы выразили такое желание, а третий — для вашего архива;
впрочем, можете использовать его по вашему усмотрению.
Маскулен взял документы, один экземпляр протянул
секретарю, который начал читать одновременно с ним. Сев за стол и взяв перо,
Маскулен стал править — тут добавлял запятую, там зачеркивал слово, всякий раз
обращаясь к Лапуэнту:
— Надеюсь, вы не обидитесь?
Дойдя до конца, он подписал, перенес
правку в другую копию и тоже подписал.
Мегрэ протянул руку, но Маскулен не отдал
ему листки. Правку в третий экземпляр он вносить не стал.
— Все верно? — спросил он у
секретаря.
— Полагаю, что да.
— Давайте тогда на машину.
Маскулен бросил на комиссара насмешливый
взгляд.
— Какие только меры предосторожности
не приходится принимать человеку, у которого столько врагов, сколько у меня.
Особенно, если множество людей заинтересовано в том, чтобы кое‑какие
документы не увидели света.
Фальк вошел, не закрыв за собой дверь, в
узкую комнату, не то бывшую кухню, не то ванную, где на белом деревянном столе
стояла фотокопировальная машина.
Секретарь нажал на кнопки. Машина негромко
зажужжала, а он закладывал в нее один за другим машинописные листы и
одновременно с ними листы специальной бумаги. Мегрэ, который был знаком с
такими аппаратами, но почти никогда не встречал их у частных лиц, следил за
операцией с кажущимся безразличием.
— Великолепное изобретение, не правда
ли? — произнес Маскулен все с той же ехидной улыбкой. — Можно
оспаривать текст, перепечатанный на машинке, но вот против копии, сделанной на
такой машинке, не поспоришь.
На лице Мегрэ появилась легкая улыбка.
Депутат заметил ее.
— О чем вы думаете?
— Задаю себе вопрос, не нашлось ли
среди людей, у которых оказался отчет Калама, человека, догадавшегося
скопировать его на такой машине?
Маскулен дал возможность Мегрэ увидеть
этот аппарат, конечно же, не по недосмотру. — Фальк мог уйти на минутку с
документами так, чтобы, комиссар не догадался, что он делает с ними в соседней
комнате.
Последний лист копии выполз из щели, и
секретарь разложил их, еще влажные, на столе.
— А ведь неплохую шутку я сыграю с
теми, кто заинтересован в том, чтобы замять это дело, не правда ли? —
ухмыльнулся Маскулен.
Мегрэ молча смотрел на него, отсутствующим
и вместе с тем тяжелым взглядом.
— Неплохую, — подтвердил он, и
трудно было догадаться, что от этих слов у него по спине пробежали мурашки.
Глава 8
Поездка в Сен‑Пер
Когда они доехали, до бульвара Сен‑Жермен,
часы показывали половину седьмого, и во дворе министерства было пусто. Пройдя
через двор и уже подойдя к двери здания, Мегрэ и Лапуэнт услышали сзади голос:
— Эй, вы! Куда идете?
Сторож не видел, как они пришли. Они
остановились, повернулись к нему. Прихрамывая, он подошел к ним, бросил взгляд
на значок, который показал Мегрэ, а потом на его лицо и пробормотал:
— Извините. Я только что видел ваше
фото.
— Очень хорошо. Раз уж вы здесь,
скажите, пожалуйста… — у Мегрэ уже начало входить в привычку вытаскивать из
бумажника фотографию, — …вам приходилось видеть это лицо?
Сторож, боясь совершить еще один промах,
надел очки с толстыми стеклами в стальной оправе и стал внимательно изучать
фото. Он не говорил ни да, ни нет. Казалось, он хочет, чтобы опять не попасть
впросак, спросить, о ком идет речь, но не решается.
— Он сейчас немного постарше, верно?
— На несколько лет.
— У него двухместный черный
автомобиль старой модели?
— Возможно.
— Тогда я, наверно, именно его ругал
за то, что он поставил свой автомобиль во дворе на стоянке для министерских
машин.
— Когда это было?
— Не помню точно дня. Где‑то в
начале недели.
— Он не назвал свою фамилию?
— Нет, пожал плечами и поставил
машину на другом конце двора.
— Он поднялся по главной лестнице?
— Да.
— Попытайтесь, пока мы будем наверху,
вспомнить день.
Дежурный еще находился на своем посту — я
читал газеты. Мегрэ и ему показал фотографию. Тот покачал головой.
— Когда он мог приходить?
— В начале недели.
— Меня здесь не было. Я брал отпуск
на четыре дня: у меня умерла жена. Спросите лучше Жозефа. Он будет здесь на
будущей неделе. Доложить о вас господину министру?
Через минуту Огюст Пуан сам открыл им
дверь своего кабинета. Он выглядел усталым, но спокойным. Не набросился на
Мегрэ и Лапуэнта с вопросами. Бланш и Флери тоже находились в кабинете. На
маленьком столике стоял портативный приемник, очевидно, принадлежащий министру,
и все трое внимательно слушали какую‑то передачу.
»…заседание было коротким и посвящалось
исключительно текущим делам, но в кулуарах весь день царило волнение.
Циркулируют самые разнообразные слухи. Говорят, что в понедельник состоится
сенсационный запрос в парламенте, но пока еще неизвестно…»
— Выключите! — сказал Пуан
секретарше.
Флери направился к двери, но Мегрэ
остановил его.
— Вы нам не
наверх
|
