ООО "БЕНУА" основано в августе 1995 года

ООО "" учредитель Санкт-Петербургской Палаты Недвижимости

Жорж Сименон «Мегрэ у министра»

Стр. 1 | Стр. 2 | Стр. 3 | Стр. 4 | Стр. 5 | Стр. 6 | Стр. 7 | Стр. 8 | Стр. 9 | Стр. 10 | Стр. 11 | Стр. 12 | Стр. 13 | Стр. 14 | Стр. 15 | Стр. 16 | Стр. 17 | Стр. 18 | Стр. 19 | Стр. 20 | Стр. 21 | Стр. 22 | Стр. 23 | Стр. 24 | Стр. 25 | Стр. 26 | Стр. 27 | Стр. 28 | Стр. 29 | Стр. 30 | 

было дома: она ходила в больницу к сестре, которой сделали операцию. Вторая — молодая женщина с ребенком на руках — без конца путала вторник и среду.

     — Я была дома. Я всегда дома по утрам. За покупками я хожу во второй половине дня, когда возвращается муж.

     — Вы открывали дверь?

     Приходилось терпеливо, методично заставлять их вспоминать, что было во вторник утром. Задай им Мегрэ или Лапуэнт вопрос прямо: «Видели ли вы на лестнице или в лифте постороннего человека, который поднимался на пятый этаж?..» — они тут же ответили бы отрицательно, не дав себе даже труда подумать.

     На четвертом этаже Мегрэ нагнал Лапуэнта, так как в его квартирах на третьем никого не оказалось дома.

     За дверью каждой квартиры шла своя особая жизнь, как бы выключенная из жизни дома и города. На каждом этаже был свой запах, в каждой квартире свои обои, но жильцы были примерно одинаковые: работящие, честные люди, которые всегда немножко побаиваются полиции.

     Мегрэ вступил в неравный бой с глухой старухой, которая не впускала его в квартиру и заставляла повторять каждый вопрос по нескольку раз. Одновременно он прислушивался к разговору Лапуэнта в квартире напротив.

     — Почему вы требуете, — кричала старуха, — чтобы я открыла вам дверь? Эта ведьма консьержка, небось, обвиняет меня в том, что я подсматриваю за соседями?

     — Да нет, мадам. Вас ни в чем не обвиняют.

     — Тогда почему полиция приходит ко мне и допрашивает?

     — Мы пытаемся установить личность одного человека…

     — Какого человека?

     — Человека, которого мы не знаем, но которого ищем.

     — Кого вы ищете?

     — Одного человека.

     — А что он сделал?

     Комиссар предпринял новую попытку втолковать ей, но в это время дверь напротив открылась. Лапуэнт сделал знак, что у него есть новости, и Мегрэ сразу оставил в покое раздосадованную старуху.

     — Познакомьтесь с мадам Годри, патрон. Ее муж работает в банке на Итальянском бульваре. Сыну пять лет.

     Мегрэ увидел малыша, который стоял позади матери, держась обеими ручонками за юбку.

     — Она иногда посылает мальчика в ближайшую лавку, но только в такую, которая находится на этой стороне бульвара.

     — Я не позволяю ему переходить улицу одному. Когда он выходит, я всегда оставляю дверь приоткрытой. И вот во вторник…

     — Вы услышали, что кто‑то поднимается по лестнице?

     — Да. Я ждала Боба. Сначала я подумала, что это он. Большинство пользуется лифтом, но я ему еще не разрешаю.

     — А я умею! — заявил мальчуган. — Я уже поднимался в нем.

     — И был наказан за это. Короче, я выглянула как раз в тот момент, когда какой‑то мужчина шел по площадке, направляясь на пятый этаж.

     — В котором часу это было?

     — Что‑то около половины одиннадцатого. Я только что поставила на огонь рагу.

     — Он заговорил с вами?

     — Нет. Сначала я увидела только его спину. На нем было бежевое легкое пальто, кажется, из габардина, я не очень присматривалась. Он был широкоплечий, с довольно толстой шеей.

     Она бросила взгляд на шею Мегрэ.

     — Моих размеров?

     Она запнулась, покраснела.

     — Не совсем. Он немного моложе. Лет сорока, я думаю. Я увидела его лицо, когда он дошел до поворота лестницы. Он тоже бросил на меня взгляд и, казалось, был недоволен, что я смотрю на него.

     — Он остановился на пятом этаже?

     — Да.

     — Позвонил в какую‑нибудь дверь?

     — Нет. Вошел в квартиру господина Пуана, хотя ему понадобилось некоторое время, чтобы открыть дверь.

     — Как если бы он пробовал разные ключи?

     — Мне трудно сказать, но, скорее, это производило впечатление, что он не очень привык к замку.

     — Вы видели его, когда он уходил?

     — Нет, он спустился на лифте.

     — Через какое примерно время?

     — Минут через десять.

     — Вы все это время были на площадке?

     — Нет. Но Боб все никак не возвращался, и дверь была приоткрыта. Я услышала, как лифт поднялся, остановился на пятом этаже, а потом спустился вниз.

     — Кроме того, что он полный, вы могли бы что‑нибудь еще сказать о нем?

     — Это очень трудно. Я только заметила, что у него хороший цвет лица, как у человека, который любит поесть.

     — Очки?

     — Кажется, нет. Точно, нет.

     — Он курил трубку, сигарету?

     — Нет… Подождите… Я почти уверена, что он курил сигару. Мне это бросилось в глаза, так как мой деверь…

     Все, включая и сигару, соответствовало приметам, которые хозяин бара на улице Жакоб сообщил о человеке, уведшем Пикмаля. Приметы эти могли подходить и к неизвестному, который на улице Вано залез в квартиру к мадемуазель Бланш.

     Через несколько минут Мегрэ и Лапуэнт были уже на улице.

     — Куда поедем?

     — Подбрось меня на набережную. А сам поезжай на улицу Вано и улицу Жакоб. Проверь, не курил ли тот человек сигару.

     Когда Мегрэ вернулся к себе в кабинет, Люка уже раздобыл фото, на котором Пикмаль, к сожалению, стоял во втором ряду, но снимок был достаточно четким, чтобы специалисты смогли сделать то, что нужно.

     Мегрэ явился к начальнику Уголовной полиции, где провел около получаса, вводя его в курс событий.

     — Это мне больше нравится! — выдохнул шеф, кома комиссар кончил свой рассказ.

     — И мне тоже.

     — Я совсем успокоюсь, когда мы узнаем — если вообще узнаем, — кто этот тип.

     Оба думали об одном и том же, но предпочли не говорить об этом. Не исключено, что человек, на след которого они трижды натыкались, — их коллега с улицы Соссэ.

     У Мегрэ там были приятели, особенно один, по фамилии Катру; он даже крестил его сына. Но обратиться к нему Мегрэ не решался. Если Катру что‑нибудь знает, Мегрэ рискует поставить его в неловкое положение.

     Фотография Пикмаля появится в вечерних газетах. И так ли уж это будет забавно, если человек, которого разыскивает Уголовная полиция, находится в Сюртэ?

     Они ведь могут тут же «изъять его из обращения», так как он слишком много знает. Возможно, его доставили на улицу Соссэ и пытаются из него что‑то вытянуть.

     Газеты скоро сообщат, что этим делом занялась Уголовная полиция, в частности Мегрэ.

     Сюртэ может, и никто ее в этом не упрекнет, через несколько часов после такого сообщения объявить, что задержала Пикмаля.

     — Но вы точно уверены, — настаивал шеф, — что Пуан не виляет и ничего от вас не скрывает?

     — Могу поклясться в этом.

     — А те, кто его окружает?

     — Мне кажется, тоже. Я интересовался каждым из них. Разумеется, я не все знаю про их жизнь, но то, что мне известно, заставляет думать, что преступника надо искать в другом месте. Письмо, которое я показывал вам…

     — Маскулен?

     — Вне всякого сомнения, он замешан в этой истории. Доказательством служит письмо.

     — Что вы собираетесь предпринять?

     — Возможно, мне это ничего не даст, но у меня почему‑то появилось желание посмотреть на него вблизи. Для этого мне достаточно пойти позавтракать на Площадь Победы в «Камбалу», где, говорят, он обосновался.

     — Будьте осторожны.

     — Постараюсь.

     Мегрэ зашел к инспекторам, чтобы дать кое‑какие указания. Лапуэнт только что вернулся.

     — Ну, как насчет сигар?

     — Удивительно, что такую деталь заметила женщина. Хозяин бистро не смог сказать, что курил тот человек: трубку, сигару или сигарету, хотя он и провел у стойки более четверти часа. Но все‑таки хозяин больше склоняется к сигаре. А консьержка в доме мадемуазель Бланш весьма категорична.

     — Он курил сигару?

     — Нет. Сигарету. Даже бросил окурок на лестницу и раздавил каблуком.

     В час дня Мегрэ вошел в известный ресторан на площади Победы. В груди он чувствовал какой‑то неприятный холодок: мериться силами с Маскуленом по меньшей мере неблагоразумно.

     Против

наверх